аньен
намджун, джонхен | #72 | g | ангст
на другом конце провода была тишина.
~
mischief managedНамджун хочет, чтобы ему сломали пальцы, ребра, шею, что угодно в хруст и скрежет от резких трещин поперек костей, чтобы злобно растерли в пыль подошвой тяжелых ботинок, лишь бы не слышать треск собственного сердца, острыми окровавлеными углами режущего легкие, так что не то что выдавить слова, застрявшие в горле, не удается — даже дышать больно.
Стоя сейчас здесь, изредка поправляя съезжающую с переносицы оправу и вслушиваясь в глухие всхлипы Тэхена, он упорно пытается сложить в голове кусочки монотонно-белого паззла без единого пятнышка, без единой зацепки, сумевшей бы дать подсказку. Ответ на единственный вопрос: почему?
В голове каждый кусочек теряется, как только он ставит его на нужное место, видя, как затягиваются темные стыки границ, так же, как траурный черный окрашивается в молочный, переступая пределы серости. "Сумел ли Джонхен преодолеть эти пределы?" - думает Намджун.
Выходил ли он вообще за черту бескрайней черноты?
Еще вчера, кажется, он выдыхал в трубку томное, уставшее "хен" и молча ждал ответа, желая услышать очередную забавную историю, всегда поднимавшую настроение. Вчера он не задумывался о том, почему Джонхен взял трубку с третьего раза, почему его голос бесцветный и вялый, словно всю энергию выкачали насосом с генератором, почему ответом, который он так ждал, было короткое: "Я перезвоню" — вместо длинных увлекательных пересказов повседневности.
Вчера он об этом не задумывался, а сегодня уже неважно.
Сегодня все это стало мелочным и рассыпалось в труху. Единственное, что напоминает о вчерашних густых, давящих на виски гудках на оборвавшемся конце провода, - гложущая, выедающая, как моль, изнутри ошметки искромсанных розовых легких, еще чуть подрагивающих от жалких попыток сделать вдох, вина.
Джонхен добился того, чего хотел. Теперь новостные порталы заполнены его фотографиями; теперь тысячи людей размазывают слезы по щекам, вспоминая и заслушиваясь его песнями, даже если никогда и не любили до визгов, до дрожи; теперь они, бесконечной толпой, сидя перед экранами люминесцентно светящихся в темноте коморок мониторов, задумались о том, что потеряли, не заметили, сколько раз пропустили боль, скрытую за улыбкой или читаемую между строк, и учатся анализировать ошибки. Хотя некоторых горбатых только могила исправит.
Теперь у Намджуна дыра в груди с плодящейся, как паразит, по краям виной, гниющей и разлагающей душу.
Ты молодец, Джонхен. Шалость удалась.
Намджун придет домой после похорон и сломает себе пальцы.